St Theophan the Recluse – His Life. Heinrich Michael Knechten. In Russian.
Преп.
Феофан Затворник
О.
Михаил (перевод: Александр Ключко)
Быть счастливым – заветное желание каждого человека. Всегда ли это ему удаётся? Чаще человеческая жизнь проходит в тревогах и сомнениях. Как же строить свою жизнь полной и радостной, как прожить её не попусту – эти вопросы волнуют всех. Для богослова это вопрос о пути ко спасению.
В Деяниях св. Апостолов встречается выражение «путь спасения». За Павлом и его спутниками повсюду ходила прорицавшая женщина, служанка из города Филиппы, крича: «Сии человеки – рабы Бога Всевышнего, которые возвещают нам путь спасения.» (Деян. XVI,17).
Греческое «сотериа» обозначает спасение, избавление, безопасность, благо, счастье. Его изучением занимается сотериология – наука о всеобъемлющей Божией исторической инициативе, Его действиях для спасения человечества. Это не просто раздел богословия, но поиск ответа на его ключевой вопрос.
Всеобъемлющее значение понятия «спасение» для догматики было отмечено русским богословием сто лет назад. Богослов, впоследствии патриарх Сергий (Страгородский) указывал: Вопрос о личном спасении человека, – это важнейшая истина христианского учения. Этот вопрос означает выбор того пути, который приближает человека к истинной, вечной жизни. Далее патр. Сергий пишет: «Вопрос о жизни, о цели существования, – о том, как человеку жить, чтобы жить истинною жизнию, – поистине является альфой и омегой всякой философии и всякого религиозного учения.»
«Путь ко спасению» – так озаглавил две свои работы русский богослов преп. Феофан Затворник. В одной из них – толковании послания св. ап. Павла к Римлянам – сотериологии придаётся всеобъемлющее значение. Путь, ведущий к Богу, называет автор Путём к спасению.
Согласно преп. Феофану, домостроительство спасения зиждется на вере как в создание человека по образу и подобию Божьему, так и во спасение в Иисусе Христе для верующих и крещёных, для тех, кто использует благодать Божию для духовной борьбы, и, поэтому, удостоен Богом прославления.
Имя преп. Феофана не причислить к малоизвестным. Напротив, в сегодняшней России он всё более почитаем.
Георгий Васильевич Говоров родился в селе Чернавске 10-го января 1815 г. в многодетной семье священника. Кроме него, в семье было три сестры и трое братьев. Начальное образование приобрел дома. В 1823-м году поступил в ливенскую бурсу, откуда в 1829 году в числе лучших учеников перешёл в орловскую духовную семинарию, учебный план которой предусматривал: на нижней ступени – риторику, на средней – философию, на верхней – богословие. Каждая ступень длилась два года, но учёба Георгия длилась восемь лет – испытывая особенный интерес к психологии, он изучал этот предмет четыре года. Во время учёбы в семинарии он совершил паломничество в Задонский монастырь, где жил епископ Тихон, который в то время ещё не был канонизирован. Жизненный путь Георгия во многом напоминает жизнь преп. Тихона.
На экзамене по богословию Георгий Васильевич блистал знанием Библии, чём привлёк внимание Никодима (Быстрицкого), в то время епископа орловского. Несмотря на это, тогдашний ректор семинарии, архимандрит Софония, одобрявший зубрёжку учебников, в чём не отличался Говоров, сомневался в целесообразности дальнейшего его обучения в духовной академии в Киеве. На этом настоял епископ Никодим.
В то время Киевская духовная академия переживала период расцвета. Ректор Иннокентий (Борисов) совершенствовал систему обучения, вводя новые предметы: историю догматов, религиозистику (основное богословие), богословие сравнительное, экклезиастику.
Юный студент отличался склонностью к уединённой научной деятельности. Особенно сблизился он лишь с профессором риторики Амфитеатровым. Его духовником стал иеросхимонах Парфений (Краснопевцев). После нелёгкой душевной борьбы Георгий решил стать монахом, и 15-го февраля 1841 г. принял постриг с именем Феофан. В том же году, шестого апреля, ректор Киевской духовной академии Иеремия (Соловьёв) рукоположил инока Феофана в иеродиакона, а 1-го июля – во иеромонаха. В этом же году Феофан написал курсовое сочинение на тему: «Обозрение подзаконной религии». Он был одним из лучших учеников и выдержал магистерский экзамен.
В августе 1841 г. Феофан был назначен ректором и одновременно преподавателем латыни Киево-Софиевского духовного училища. Его «педагогическим принципом» была христианская любовь, его советом: «Полюбите детей, и они вас полюбят». Феофан полагал, что лишь те советы полезны молодым людям, которые находят отклик в их сердцах, и напрасны советы, если из самого юного сердца не исходит голос правды и добра. Школа должна не только передавать знания, но и содействовать гармоническому развитию всех душевных сил учеников. Его воззрения повлияли на педагогику того времени.
Уже в декабре 1842 года Феофан становится инспектором и преподавателем духовной семинарии в Новгороде. Он преподаёт логику и психологию. 13-го декабря 1844 он переведён в Санкт-Петербургскую духовную академию бакалавром нравственного и пастырского богословия.
Феофану нравилось преподавать, но в его работе хватало и администраторских проблем. Он же чувствовал внутренний зов к углублённой монашеской жизни, наполненной учёбой и молитвой. В письме епископу Иеремии (Соловьёву) он делится своим настроением: «Занятия по должности до тошноты прискучили и отвлекают от храма. Там – рай: пришёл в церковь, и не шёл бы оттуда».
У Феофана были разнообразное интересы и способности. Он хорошо и охотно рисовал, любил и стремился к природе, изучал в подзорную трубу звёздное небо. Он вникал в жизнь природы: «Животныя имеют смысл и чувство, в растениях явны следы чувства и влечений; что мешает предположить тёмное некое чутьё и в процессах кристаллизации и химического сродства?»
В середине 1847 года Феофан назначен членом русской духовной миссии, призванной подготовить создание постоянного русского присутствия в Иерусалиме. Иеромонах Марк (Головков) перечисляет задачи Русской Духовной Миссии в Иерусалиме: укрепление православия и русского влияния в Палестине, защита интересов иерусалимской Церкви перед турецкими властями, изучение положения Греческой Церкви, контакты с местным духовенством, посредническая функция в отношениях Русской Православной Церкви перед Иерусалимским Патриархатом, наконец, наблюдение за расходованием собранных в России средств. И.Потапов называл результатом деятельности Миссии организацию школ для подготовки пастырей из коренного местного населения, и учреждение типографии, в которой печатались на арабском языке богослужебние книги.
Возглавил Миссию учёный-археолог, архимандрит Порфирий (Успенский). Феофан изучает труды св. отцов, занимается греческим, французким, а также еврейским и арабским языками, знакомится с афонскими монахами, издавшими впоследствии многие его работы. Посетить же Святую Гору Афон вместе с архимандритом Порфирием ему не довелось.
Возвращение Миссии в Россию началось в 1854 году. Из-за Крымской войны возвращаться пришлось через западную Европу. В Риме они были приняты папой Пием IX-ым. Во Флоренции Феофана поразили работы Рафаэля, а в Германии его внимание было отдало университетам, библиотекам и музеям. За свои заслуги в составе миссии на Ближнем востоке иеромонах Феофан был удостоен сана архимандрита.
12-го апреля 1855 г. Феофан назначен бакалавром канонического права в Санкт-Петербургской духовной академии. Уже в сентябре 1855-го года он становится ректором новой строящейся Олонецкой духовной семинарии. Там он следит за строительными работами, ведёт в семинарии класс рисования и иконописи, заботится о непрерывном обучении семинаристов искусству проповеди, вникает в хлопоты Олонецкой духовной консистории, подкрепляет разъяснительную работу среди староверов организацией библиотек.
В мае 1856 г. архимандрит Феофан стал настоятелем посольской церкви в Константинополе. Особой проблемой этого времени было требование болгар собственных храмов со своими священниками и богослужением на родном языке. Феофан считал это требование справедливым, его поддерживал Святейший Синод Русской Православной Церкви.
В июне 1857 г. архимандрит Феофан назначен ректором и профессором догматики Санкт-Петербургской духовной академии. Скоро он попросил освободить его от преподавания, и вместо этого ему было поручено опекать преподавание Закона Божия в столичных светских школах. Руководит он и обучением проповедников. Он подготовил и провёл торжества по случаю пятидесятилетнего юбилея академии (17 февраля 1859).
Частые переводы на новую должность были в те времена делом обычным. Историк И.К.Смолич пишет об этом: «считалось, что окончивший академию должен владеть всеми предметами настолько, чтобы преподавать любой из них. В семинариях, правда, ещё бывали случаи, когда преподаватель, многие годы ведя одну и ту же дисциплину, имел возможность продолжить научную работу в интересующей его области. Но в академиях такое было практически невозможно, по крайней мере для учёных монахов, так как их продвижение по служебной лестнице было связано с постоянной сменой учебного предмета.»
Епископом Тамбовским и Шацким Феофан назначен 29-го мая 1859 г., и первого июня в Александро-Невской Лавре в Санкт-Петербурге была совершена епископская хиротония. Как послушание принимает он свою новую должность, сравнивая себя «с шаром, без треска и шума катающимся туда и сюда, по направлению сообщаемых ему ударов». Главными задачами своей епископской работы Феофан видел обучение искусству проповеди, а также общую реформу церковного образования. Он организовывал воскресные школы и учреждал епархиальные училища для дочерей духовенства. Им было написано большинство статей для издававшихся по его инициативе «Тамбовских епархиальных ведомостей» в первые годы существования журнала.
Сильно впечатлившим епископа Феофана событием, на котором он присутствовал, стало открытие мощей святителя Тихона Задонского. «Невозможно описать радости преосвященного Феофана по этому случаю» – писал его племянник А.Г.Говоров.
Епископ Феофан часто проповедовал, при этом в храме царила такая тишина, что его слабый голос был слышен всем. В то время, когда сильнейшая засуха в Тамбове и окрестностях стала причиной полыхавших пожаров, он поселил в своём доме погорельцев, помогал деньгами, чаще служил и проповедовал, вдохновляя прохожан.
Епископом Владимирским и Суздальским, старинной и большой епархии, он стал 22-го июля 1863 г. Здесь жило много староверов, и еп. Феофан старался проповедовать и среди них. Под заголовком «Раскол – не старина, а новшество» еп. Феофан опубликовал проповедь, в которой разъяснял, что с течением времени в литургических рукописях появились ошибки, а при патриархе Никоне было восстановлено соответствие греческим рукописям. У староверов же, напротив, попадаются и относительно недавние искажения.
Епископ жил очень скромной жизню аскета, пользовался простой мебелью и носил чёрное платье дешёвой материи. Он был доверчивым человеком, чем иногда злоупотребляли в духовной консистории, например, дьякон Владимирского собора неожиданно стал протоиереем, что вызвало острую критику.
К этому времени в еп. Феофане стали заметны глубокие внутренние перемены. Он стал явно стремиться к уединению и всё реже принимал просителей. Он подолгу пребывал за городом на прогулках в раздумьях, посвящал своё время молитве и сочинительству. Наконец, он послал Св. Синоду прошение сложить с себя управление Владимирской епархией, чтобы целиком отдаться молитве и духовному сочинительству. Он сообщал о своём намерении председателю Синода, митрополиту Санкт-Петербургскому Исидору 30-го мая 1866 г.: «Имею в мысли служить Церкви Божией, только иным образом служить». Его просьба была удовлетворена 17-го июня, и 24-го он в последний раз совершил литургию во Владимирском соборе. Ему шёл тогда 52-й год.
Отныне он зажил в Успенской Вышенской пустыни, в Шацком уезде. До сентября 1866 года он был там настоятелем, затем отказался и от этого. Первые шесть лет своей монастырской жизни eп. Феофан ходил ко всем церковным службам и принимал посетителей.
Отказавшись от управления монастырём, eп. Феофан переселился на верхний этаж деревянного дома у монастырской стены, на первом этаже которого находилась просфорня и две кельи. В одной из своих комнат он обустроил очень простую домашнюю церковь в честь Богоявления Господня. После Пасхи 1872 г. он замкнуто жил в этом флигеле 22 года вплоть до своей смерти.
В Вышенской обители написал еп. Феофан свои крупные богословские сочинения. Чтобы лучше понять его труды, стоит взглянуть на его библиотеку – около тысячи русских и заграничных томов богословских, исторических, философских, филологических и естественнонаучных трудов и периодических изданий.
За его работы Санкт-Петербургская духовная академия присвоила ему докторский титул. Такой редкой богословской степенью отличия в России до 1917 г. отмечали авторов лишь чрезвычайно ценных и значимых научных работ.
Еп. Феофан владел эпистолярным искусством, и, живя в монастыре, вёл обширную переписку, отвечая на многочисленные письма, которые получал. Случалось, что, идя навстречу просьбам просителей, он раздавал всю свою пенсию, подолгу затем оставаясь без средств к существованию. В таких ситуациях ему помогали знакомые, которым он был крайне признателен. Многие из его писем были опубликованы, некоторые его сочинения составлёны в виде писем.
Вторую половину дня он занимался ремеслом, естественно-научными исследованиями и писал иконы. После его смерти в его келье остались иконы, изображавшие Богоявление, пресв. Богородицу, преп. Тихона Задонского и портрет Серафима Саровского, в то время ещё не канонизированного.
Несколько раз его просили вновь принять управление епархией, но он всегда отказывался – в 1872 году ему было предложено принять в управление Московскую епархию и возглавить отдел права Св. Синода, в 1875 году – вернуться на епархиальную службу в Киеве, в 1879 году – трудиться в Японии.
Ещё во Владимире в одной из своих проповедей еп. Феофан обозначил, каким духовным содержанием наполнена его жизнь: «Как в клетку какую себя заключим, или как по тесному какому будем влещи себя проходу. Пусть тесно, – так, что ни направо, ни налево уклониться нельзя; – но зато несомненно, что по сему тесному пути войдём в Царство небесное.»
Он умер в день Богоявления (Феофании), 6-го января 1894, за четыре дня до своего семидесятидевятилетия.
St Theophan the Recluse – His Works. Heinrich Michael Knechten. In Russian.
Творения преп. Феофана и их влияние
Могила преп. Феофана находилась в правом, Владимирском приделе Казанского собора. На надмогильной плите из белого мрамора символически были изображены три книги – Добротолюбие, Толкование посланий св. ап. Павла и Начертание христианского нравоучения. Эти изображения напоминают как о главных работах, так и об акцентах литературных творений преп. Феофана – переводы, толкования, богословские труды.
Список публикаций, охватывающий 1846-1917 годы, включает в себя 505 работ. Важнейшим переводом еп. Феофана стал перевод Добротолюбия – антологии греческих и сирийских отцов о духовной жизни. До тех пор в России существовал лишь церковнославянский перевод преп. Паисия Величковского. Еп. Феофан значительно переработал антологию и перевёл её на русский язык, обогатив монашескими правилами преп. Феодора Студита и выдержками из творений сирийских отцов церкви – Ефрема Сирина и Исаака Сирина. Эта работа еп. Феофана в пяти томах неоднократно переиздавалась, что говорит о её значение для Церкви.
Главным толкованием еп. Феофана стало изложение посланий св. ап. Павла в девяти томах.
В 1869 году вышла его работа «Путь ко спасению», оказавшее в России большое влияние. Еп. Феофан считал её своей важнейшей книгой. «Письма о духовной жизни», адресованные графу М.М.Сперанскому, содержат аргументы против свойственных графу квиетизма и мистицизма. «Письма о христианской жизни» оформились затем в учебник для студентов богословия под названием «Начертание христианского нравоучения».
Еп. Феофан был ревностным проповедником, и не случайно его первой публикацией была проповедь. Опубликованы также его проповеди, прочитанные в Санкт-Петербургской духовной академии, 110 проповедей из его бытности епископом Тамбовским, 138 из времён, проведённых во Владимире.
Мы ограничимся самыми заметными следами его трудов, и будем признательны за сведения об их влиянии на богословскую мысль от его до наших современников.
В 1936 г. игуменом Валаамского монастыря Харитон (Дунаев) был издан сборник святоотеческих поучений. Он состоит из рассуждении о молитве Иисусовой, её степенях и результатах, её отношении к другим формам молитвы, о памяти Бога, о существе христианской жизни, горении духа, сосредоточении ума в сердце, борьбе со страстьми, самопознании, рассудочности, смирении и любви, об опасности заблуждений. Четыре пятых текста принадлежит преп. Феофану. Книга получила неограниченное одобрение русских читателей и переведена на многие языки, что подверждает авторитет автора как учителя молитвы Иисусовой и для западноевропейского читателя.
Начиная с 1948-го года в Журнале Московской патриархии периодически появлялись выдержки из трудов преп. Феофана, а также статьи о его жизни и работах. В 1953 г., к примеру, архимандрит Клавдиан рекомендовал изучать жизнь и труд епископа ученикам духовных школ, готовящимся стать священниками. Мысли святителя должны помочь им в христианской деятельности. В 1973 году была опубликована статья Г.Тертышникова, содержащая сведения о вехах жизни и о произведениях преп. Феофана. Во время Советского Союза у Русской Церкви было не слишком много возможностей для богословских публикации, уже поэтому показательно, какие выбирались темы. То, что среди них находилась личность святителя, показывает, как высоко оценивалось его богословие. Его мысли оказывали и продолжают оказывать влияние на богословское образование и жизнь Церкви.
Исследователи жизни и творчества еп. Феофана сходятся во мнении, что преп. Феофан был самобытным, оригинальным мыслителем. Биографией, характером и трудами он походит на преп. Тихона Задонского, толкованиями Слова Божьего – преп. Иоанна Златоуста. Он и жил, как учил.
В одной из опубликованных в 1938 г. диссертаций еп. Феофан назван одним из известных и гениальнейших духовных писателей XIX-го века. Г.Тертышников подчеркивал, что работами еп. Феофана «начинается новая эпоха православной богословской науки», а в 1976 году назвал преп. Феофана «учитель Русской Церкви».
Епископ Феофан был канонизован Синодом в Троице-Сергиевой-Лавре к тысячелетнему юбилею Крещения Руси 6-9 июня 1988 года. В основании указано, что он передавал богатый опыт своей молитвенной и подвижнической жизни в своих многочисленных работах, и «канонизован как подвижник веры и благочестия, оказавший глубокое влияние на духовное возрождение современного ему общества».